Запад
неверно
понял
события в
Грузии ("Newsweek",
США)
Интервью с
Лехом
Качиньским
Эндрю
Нагорски (Andrew Nagorski), 28
сентября 2008
Сюжет:
Грузины
собирают
гроздья
российского
гнева
'Россия
продемонстрировала
беспомощность
Запада. Это
ужасно,
потому что на
самом деле
Запад
гораздо
сильнее, чем
русские'
В ходе войны
между
Россией и
Грузией ни
один
европейский
лидер не
осудил Москву
резче, чем
президент
Польши Лех
Качиньский (Lech Kaczynski). Кроме
того, он
страстно
поддерживает
американские
планы по
размещению 10
ракет-перехватчиков
на польской
территории.
Соглашение
на этот счет
представители
Польши и США
подписали
вскоре после
того, как
российские
войска вошли
на территорию
Грузии. На
прошлой
неделе, в
ходе визита в
Нью-Йорк на
сессию
Генеральной
Ассамблеи
ООН,
Качиньский
дал интервью
Эндрю Нагорски
- бывшему
обозревателю
Newsweek,
а ныне
заместителю
директора
Института "Восток-Запад"
(EastWest Institute).
Приводим
отрывки из их
беседы:
Нагорски:
Какие уроки
мы должны
извлечь из
конфликта
между
Россией и
Грузией?
Качиньский:
Во-первых,
Россия
стремилась
аннексировать
две
провинции.
Во-вторых,
была попытка
свергнуть
правительство.
Западу
удалось
добиться
только
одного: не допустить
этого
свержения.
В-третьих,
эти события
имеют очень
большое
стратегическое
значение для
Европы. Я уже
много лет
'проталкиваю'
идею
масштабного
строительства
альтернативных
путей
транспортировки
нефти и газа
из
Азербайджана
- а в будущем,
возможно, из
Туркменистана
и Казахстана
- в обход России.
Нападение на
Грузию
затруднило
ее реализацию.
Н: Вы
убеждены, что
русские
хотели
свергнуть грузинское
правительство?
К: Да. Мое
вмешательство,
вмешательство
президентов
Литвы, Латвии
и Эстонии,
определенное
содействие
США,
вынудившее
вступить в
игру НАТО и - с
наименьшей
охотой -
Европейский
Союз,
заставили
русских
отказаться
от этого
плана. Они
всегда
действуют,
имея
несколько
вариантов на
выбор, и этот
вариант они
сочли
оптимальным.
Они покинули
территорию
Абхазии и
Южной Осетии,
чтобы оккупировать
часть Грузии.
Россия
продемонстрировала
определенную
беспомощность
Запада. Это
ужасно,
потому что на
самом деле Запад
гораздо
сильнее, чем
русские.
Н: Разве
Грузия не
допустила
большую
ошибку, напав
7 августа на
Южную Осетию?
К: На эту
ошибку ее
спровоцировали.
Это было состязание
по принципу
'кто сильнее',
и Россия
продемонстрировала
именно то
свое лицо,
что хотела
продемонстрировать
- имперское
лицо. Теперь
под угрозой
оказалась
Украина. Речь
идет не о возрождении
Варшавского
договора и
Советского
Союза. Перед
нами та же
Российская
империя, что
и в старые
времена.
Н: В связи с
вашими
действиями в
ходе этого кризиса
возникает
впечатление,
что вы - самый
антироссийски
настроенный
лидер в
Европе. Оно
справедливо?
К: Я не
настроен
антироссийски,
я руководствуюсь
логикой. Я
уже давно - с
последних
лет ельцинской
эпохи - вижу
эти опасные
тенденции. Мы
должны
убедить
Россию в том,
что время
империй
прошло.
Н: Многие
европейцы
утверждают -
критикуя
Россию, вы
заходите
слишком
далеко.
К: Я не
захожу
слишком
далеко.
Нынешняя
ситуация
чем-то
напоминает
Мюнхен. Те,
кто тогда 'умиротворял'
Гитлера, были
твердо
убеждены в
своей
правоте.
Время,
однако,
показало, что
это не так.
Конечно, в
истории не
бывает
прямых аналогий.
Сейчас нам не
угрожает
прямая российская
агрессия.
Н:
Правительство
Польши во
главе с
премьером
Дональдом
Туском (Donald Tusk)
с куда
меньшим
энтузиазмом,
чем вы,
относилось к
американскому
противоракетному
'щиту'.
К: Я победил.
[Улыбается]
Н: Это
произошло
из-за
конфликта в
Грузии?
К: Да, именно
так. Я
сторонник
этого
[противоракетного
'щита'] не
потому, что
считаю, будто
Иран нанесет
по нам
ядерный удар,
или потому,
что он -
инструмент в
борьбе с
Россией, а
потому, что
он повышает
заинтересованность
США в нашем
регионе. А
максимально
близкие
отношения с
Соединенными
Штатами
отвечают
интересам
нашей страны.
Н: Если вы не
боитесь
ядерного
удара со
стороны
Ирана или
России, от
чего тогда
должен защищать
этот 'щит'?
К:
Теоретически
- от мирового
терроризма.
Но я знаю,
каким
образом он
защитит
Польшу - он станет
гарантией
того, что
американцы
не останутся
равнодушными
к любым
попыткам включить
Польшу в
российскую
сферу влияния.
Н:
Получается,
что в этом
смысле
русские
правы: 'щит'
предназначен
против них?
К:
Если кто-то
настаивает,
что моя
родина должна
стать частью
'внешнего
кольца'
российской
империи, мой
первостепенный
долг - этого
не допустить.
Но очевидно,
в военном
смысле он
никоим
образом не
направлен
против
России.
Н: Возможна
ли дружба
между НАТО и
Россией?
К: Мы пока не
вернулись к
'холодной
войне', и от России
зависит,
произойдет
ли такой
возврат.
События в
Грузии имели
огромное
значение, но
Европа не
сделала
правильных
выводов относительно
их уроков.
Если бы в
Бухаресте НАТО
предложила
Украине и
Грузии
подключиться
к ПДЧ [Плану
действий по
подготовке к
членству в
НАТО],
сомневаюсь,
что этот
кризис вообще
бы возник. У
НАТО есть
серьезные
недостатки,
но все же эта
организация -
экспортер
стабильности.
Originally
published at:
